Дело было в Лабинске, или как на Кубани судят по 228-й статье УК РФ — наркотики

Свидетели признались в оговоре, прокуратура проверку пока не начала 

  В конце октября 2017 года Лилия Шаповалова собралась в поликлинику, но путь ей перегородила трое полицейских и две девушки — понятые, как позже выяснилось. Полицейские предъявили ордер на обыск и поинтересовались, где ее 19-летний сын Алексей Симаков. Парень был на работе, в СТО, и после звонка матери примчался домой. Почти одновременно приехал и старший сын Лилии - Андрей. 

  - У нас еще четыре комнаты в доме, но полиция почти сразу целенаправленно пошли в комнату Алексея, — вспоминает Лилия. - Пока двое оперативников - Сергей и Николай - переворачивали диван в одной части комнаты, а понятые смотрели что-то у себя в телефонах, третий полицейский — Левон Саркисян — достал из шифоньера черную сумку Алексея. Прямо у меня на глазах Саркисян достал из кармана какой-то пакет, положил его в сумку сына и закричал, что он тут что-то нашел. Андрей тоже это видел, схватил его руку, закричал: “Зачем ты подкладываешь?” А Саркисян - в ответ: “Я вам сейчас наручники надену и мордой в пол”. В другие комнаты они не заходили, им уже было неинтересно. Обыск закончился. 

  Позже, как сообщает информационный портал «Такие дела», сын расскажет матери, что накануне обыска он поскандалил с родственником оперативника. Якобы, конфликт случился в местном, теперь уже закрытом, ночном клубе «Динамик». Один из выпивших посетителей прицепился к Алексею, словесная перепалка переросла в драку. Через несколько дней незначительный инцидент получил продолжение. Его машину подрезала белая «семерка», четверо пытались его вытащить из машины. Алексей вытолкнул какого-то парня, на вид армянина, и дал по газам.

А еще через пару дней случилось то, с чего мы начали эту историю. Алексея увезли в отделение. В полицейской машине Саркисян бросил фразу: «Привет от брата». Сначала Симаков ничего не понял, потом догадался, что кто-то из недавних нападавших — родственник или друг оперативника. 

  Адвоката к нему пустили аж через два часа. Первоначально в материалах написали, что задержанный будет проходить по делу как свидетель. Но спустя четыре месяца, в феврале 2018 года, Алексея Симакова, 20-летнего жителя Лабинска, приговорили к девяти годам строгого режима по 228-ой статье УК РФ «Незаконные приобретение, хранение, перевозка, изготовление, переработка наркотических средств, психотропных веществ или их аналогов». Статью эту часто называют «народной»: статистика утверждает, что по ней в стране выносится каждый седьмой приговор. Даже тогда, как в нашем случае, экспертиза не выявила наркотиков в крови, не обнаружила частичек вещества на руках или одежде обвиняемого, никаких «пальчиков» его ни на одном из изъятых пакетов найдено не было.

  Пора парой слов охарактеризовать главного героя нашего рассказа. Алексей закончил аграрный техникум в Лабинске, потом начал подрабатывать на СТО. Он с детства увлекался машинами и зарабатывать научился на них: покупал старье, чинил, а потом продавал. Мать его вспоминает, что первую машину сын получил в обмен на телефон: совсем рухлядь была. Починил и взял машину подороже. Постоянно в работе, в мазуте. Парню просто некогда было глупостями заниматься. Вторая страсть Алексея - спорт: он выступал за город по военно-прикладным видам, имел кучу дипломов и медалей. Позже увлекался воркаутом, преодолением уличных препятствий. Участвовал в движении «Русские выбирают спорт».



  Вернемся в октябрь 2017-го. Некто Виктор Малеев во время обыска и задержания Алексея Симакова обкладывал дом Шаповаловых кирпичом и стал невольным свидетелем происходящего. Он через окно видел все от начала и до конца, в том числе и то, как полицейский из своего кармана положил сверток с белым веществом в сумку из шифоньера. Причем «наивно» поинтересовался у полицейских, что же они в сумку положили? Его, разумеется, «послали». Позже мать парня вместе с адвокатом пыталась приобщить показания Малеева к материалам дела, но тщетно. 

   Малеева единожды вызвали на допрос в Следственный комитет - уже после оглашения Алексею приговора, после того как семья Шаповаловых обратилась к Николаю Осадчему, депутату Госдумы.
- Я рассказываю одно, а следователь пишет другое. И улыбается, - вспоминает Виктор. - Я как свидетель им не нужен. Прикрывают кого-то. 

  Одним из ключевых свидетелей по делу Симакова стал тогда еще несовершеннолетний Алексей Горх, которого 22 августа 2017 года задержали с 0,41 грамма N-метилэфедрона. По показаниям «малолетки», запрещенное вещество ему продал Симаков за неделю до этого. Якобы Горх слышал, что Алексей Симаков зарабатывает на легальных курительных смесях и собирал пацанов, которые будут на него работать: делать закладки. Горх согласился. Но после инцидента с продажей N-метилэфедрона оказалось, что закладки были не курительных смесей, а «наркоты».  

  О таком же знакомстве с Алексеем Симаковым рассказали еще трое мальчишек: Даниил Прищепа, Андрей Иванов и Сергей Колтуненко. Их показания почти полностью совпадают: когда познакомились, как распространяли товар, как получали деньги. По их информации, фасовкой «партий» занимался сам Симаков, коммуникации вел в Telegram под псевдонимами «Соня Мармеладова», «Мафиози 228», «Аль Капоне»… В письме из «зоны» Симаков подтверждал, что мальчишки  ему знакомы, только ни о каком распространению наркотиков речи не было. Знают друг друга по техникуму, в котором все учились на разных курсах, иногда гуляли одной компанией.
- Мальчишки потом приходили и признавались, что оговорить Алексея их заставили, — сказала Лилия Шаповалова. 

  Она рассказывает о письме Алексея Горха к Николаю Осадчему, депутату Госдумы. В нем парень признается, что действительно был пойман с запрещенным веществом и получил за это 260 часов исправительных работ. Только купил он «кайф» в интернете, а Симакова оговорил после давления полицейских. Те, Левон Саркисян и Сергей Ходосов, предложили дать показания против знакомого. Запугивали. У парня уже была судимость, и он «сломался»: согласился на требования «ментов», все подписал. История повторилась с Прищепой, Колтуненко и Ивановым.  В этом письме  Горх признает, что ложью сломал Алексею Симакову жизнь, хотел в прокуратуре опровергнуть свои показания, но вновь испугался угроз сотрудников полиции. 

  Похожие признания в оговоре Симакова сделали еще несколько малозначительных в нашей истории персонажей. Но самое страшное - подписали обвинения в адрес Симакова девушка Настя (а она была с ним в машине во время нападения неизвестных) и ее мама Людмила Старикова. Все тоже – визит полицейских, психологический нажим, «копание» в смартфоне, угрозы «забрать» дочь как соучастницу, если не дадут показаний против Симакова. Мать и дочь пришли в себя, только когда оперативники уехали. И тогда пришло понимание, что сами подписали показания не только против Алексея, но и против самой же Насти. 

  Тут же – с подачи главы семейства – женщины Стариковы, что называется, «дали задний ход»: посоветовались с юристами, написали жалобу на действия сотрудников полиции в прокуратуру Краснодара и поменяли показания. На жалобу ответили  ОМВД по Лабинскому району и Управление по контролю за оборотом наркотиков ГУ МВД по Краснодарскому краю. Но структуры МВД не нашли нарушений законодательства и служебной дисциплины в действиях сотрудников полиции.  

  Пока шло следствие, Симаков находился в СИЗО в Армавире, но в январе 2018 года его снова привезли в лабинский изолятор - на следственные действия. В одном из кабинетов парня уже ждали следователь и Саркисян, хотели поговорить «по делу». Заключалось оно в уже готовых показаниях. Симакову объяснили, если не подпишешь - подкинут «наркоту» матери, старшему брату и девушке. Все будут «сидеть» лет 15.

Адвокат Светлана Винниченко сутки обдумывала ситуацию, уговорила-таки Алексея Симакова согласиться на явку с повинной. Ему грозило до 15 лет колонии, а явка с повинной смягчает до девяти лет. Этот срок Алексей Симаков и получил.

  Депутат Госдумы Николай Осадчий передал все письма, упоминаемые выше, в прокуратуру Краснодарского края. Однако мать парня утверждает, что это ведомство даже не начало проверку. 

  Информационное агентство «Живая Кубань» проверило достоверность сообщенных Лилией Шаповаловой сведений в части вступившего приговора в законную силу и обращение к депутату Государственной Думы Н.И. Осадчему. В части достоверности остальной информации, надеемся, разберется прокуратура Краснодарского края, поскольку на сегодняшний день существует практика пресечения незаконных действий сотрудников полиции даже самого высокого уровня.

  Хочется напомнить о другой истории. В конце января этого года Следственный Комитет России констатировал, что наркотики Ивану Голунову подбросили сами полицейские. Дело закончилось полной реабилитацией Голунова и увольнением двух генералов: начальника ГУ МВД по Западному административному округу Москвы Андрея Пучкова и начальника Управления по борьбе с незаконным оборотом наркотиков МУ МВД Юрия Девяткина. Но Иван Голунов – довольно известный журналист и человек, видимо, морально жесткий, без «прогибов». И вступилось за него «все прогрессивное человечество». А Алексей Симаков обычный парень и не столь известен общественности. Вот он – в силу молодости или слабости духа – и согласился с «понятиями». Но по каким-то кубанским «генералам» явно «плачет» увольнение: московская погода приходит на Кубань через три дня. И не только погода…

Ранее "Живая Кубань" писала, что полицейские занимались продажей наркотиков, чтобы шантажировать людей в Краснодаре